Решение Верховного суда: Определение N 44-АПГ15-5 от 27.05.2015 Судебная коллегия по гражданским делам, апелляция
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
№44-АЛЛ 5-5
ОПРЕДЕЛЕНИЕ г.Москва 27 мая 2015 г.
Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе председательствующего Меркулова В.П судей Горчаковой Е.В. и Калининой Л.А при секретаре Костереве Д.А рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлению Андреева Д Н о признании недействующим пункта 3.2.2. постановления Правительства Пермского края от 18 июля № 647-п «О внесении изменений в постановление Правительства Пермского края от 30 ноября 2009 г. № 890-п «Об утверждении Порядка организации реорганизации и ликвидации особо охраняемых природных территорий местного значения» по апелляционной жалобе Правительства Пермского края на решение Пермского краевого суда от 16 января 2015 г., которым заявление удовлетворено.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Горчаковой Е.В., пояснения Андреева Д.Н. и его представителя по доверенности Максимова СВ., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, представителей Правительства Пермского края по доверенности Голиковой О.А. и Жижиной О С , поддержавших доводы апелляционной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гончаровой Н.Ю. о законности решения суда Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации
установила постановлением Правительства Пермского края от 18 июля 2014 г. № 647-п (далее - Постановление № 647-п), опубликованным 28 июля 2014 г. в официальном печатном издании «Бюллетень законов Пермского края правовых актов губернатора Пермского края, Правительства Пермского края исполнительных органов государственной власти Пермского края», № 29, в постановление Правительства Пермского края от 30 ноября 2009 г. № 890-п «Об утверждении Порядка организации, реорганизации и ликвидации особо охраняемых природных территорий местного значения» внесены изменения согласно которым пункт 3.2 изложен в следующей редакции:
«3.2. Реорганизация ООПТ местного значения производится путем изменения категорий ООПТ местного значения, установленных в соответствии с действующим законодательством, либо изменения границ ООПТ местного значения. Реорганизация ООПТ местного значения производится с целью:
3.2.1. сохранения природных комплексов и объектов ООПТ местного значения;
3.2.2. организации рекреационного использования территории в условиях интенсивного антропогенного воздействия в случае, если фактически сложившееся рекреационное использование не соответствует целям создания ООПТ;
3.2.3. обеспечения оптимального сочетания охраны и использования территории в научных, познавательных, воспитательных, рекреационных культурных, эстетических целях.».
Андреев Д.Н. обратился в суд с заявлением о признании недействующим пункта 3.2.2 указанного постановления.
В обоснование требований заявитель ссылался на то, что оспариваемая правовая норма не соответствует требованиям Федерального закона от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», поскольку противоречит целям природоохранного законодательства по сохранению и воспроизведению природных ресурсов, необходимых для обеспечения здоровой экологической среды обитания, в связи с чем нарушает его право на благоприятную окружающую среду.
Решением Пермского краевого суда от 16 января 2015 г. заявление удовлетворено.
В апелляционной жалобе Правительство Пермского края просит решение суда первой инстанции отменить, как постановленное с нарушением норм материального права.
Относительно апелляционной жалобы Андреевым Д.Н. и прокурором участвующем в деле, поданы возражения о несостоятельности ее доводов и законности судебного постановления.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для отмены решения суда, постановленного в соответствии с действующим законодательством.
Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования, пришел к правильному выводу о том, что пункт 3.2.2 Постановления № 647-п противоречит требованиям федерального законодательства и его содержание неопределенно, что является самостоятельным основанием для признания нормы недействующей.
При этом суд обоснованно исходил из того, что согласно пункту «д части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации природопользование охрана окружающей среды и обеспечение экологической безопасности, особо охраняемые природные территории находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.
По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации. Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам (части 2 и 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации).
К полномочиям органов государственной власти субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения относится решение вопросов создания и обеспечения охраны особо охраняемых природных территорий регионального значения (подпункт 8 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 г. №184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»).
Пунктом 1 статьи 58 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», преамбулой к Федеральному закону от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях определено, что природные объекты, имеющие особое природоохранное научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, находятся под особой охраной. Для охраны таких природных объектов устанавливается особый правовой режим, в том числе создаются особо охраняемые природные территории. Особо охраняемые природные территории относятся к объектам общенационального достояния.
Особо охраняемыми природными территориями являются участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, которые имеют особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение, которые изъяты решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного использования и для которых установлен режим особой охраны (преамбула Федерального закона от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях»).
Проанализировав содержание пунктов 3.2 и 3.2.2 Постановления № 647-п, суд первой инстанции правомерно констатировал, что оспариваемая норма допускает возможность изменения границ особо охраняемых природных территорий местного значения с целью организации рекреационного использования территории, что повлечет изменение целевого назначения земельных участков в пределах таких земель, а фактически изъятие для нужд, противоречащих их назначению.
При этом суд обоснованно сослался на положения пунктов 3 и 4 статьи 58 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ, статьи 95 Земельного кодекса Российской Федерации, согласно которым изменение целевого назначения земельных участков в пределах земель особо охраняемых природных территорий, их изъятие для нужд, противоречащих назначению, не допускается.
Ввиду изложенного оспариваемая норма обоснованно признана судом первой инстанции противоречащей требованиям федерального законодательства.
Кроме того, Судебная коллегия по административным делам не находит оснований не согласиться с суждением суда о том, что оспариваемая региональная норма, содержащая такие фразы, как «сложившееся рекреационное использование», «интенсивное антропогенное воздействие», «если фактически сложившееся рекреационное использование не соответствует целям создания особо охраняемых природных территорий», по своему содержанию носит неопределенный характер, не отвечает общеправовым критериям ясности и вызывает неоднозначное толкование допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения.
Такой вывод полностью согласуется с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 25 апреля 1995 г. № 3-П, от 15 июля 1999 г. № 11-П, от 11 ноября 2003 г. № 16-П и от 21 января 2010 г. № 1-П, о том, что правовая норма должна отвечать общеправовому критерию формальной определенности, вытекающему из принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии ясности, недвусмысленности нормы, ее единообразного понимания и применения всеми правоприменителями; напротив, неопределенность правовой нормы ведет к ее неоднозначному пониманию и, следовательно, к возможности ее произвольного применения, а значит - к нарушению принципа равенства всех перед законом и судом.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2007 г. № 48 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части», суд, проверяя оспариваемый акт, должен выяснять, являются ли его предписания определенными. Если оспариваемый акт вызывает неоднозначное толкование суд не вправе устранять эту неопределенность путем обязания в решении органа или должностного лица внести в акт изменения или дополнения поскольку такие действия суда будут являться нарушением компетенции органа или должностного лица, принявших данный правовой акт. В этом случае оспариваемый акт в такой редакции признается не действующим полностью или в части с указанием мотивов принятого решения.
Таким образом, решение суда является законным и обоснованным.
Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, аналогичны позиции Правительства Пермского края в судебном заседании суда первой инстанции которым дана правильная правовая оценка, они основаны на ошибочном толковании норм действующего законодательства, выводов суда не опровергают, следовательно, не могут служить основанием для отмены постановленного решения суда.
На основании изложенного Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
определила решение Пермского краевого суда от 16 января 2015 г. оставить без изменения апелляционную жалобу Правительства Пермского края - без удовлетворения Председательствующий
Судьи
