Решение Верховного суда: Определение N 53-АПУ17-9 от 20.06.2017 Судебная коллегия по уголовным делам, апелляция

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело № 53-АПУ17-9

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Москва 20 июня 2017 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Боровикова В.П.

судей Ведерниковой О.Н., Ермолаевой Т.А.

при секретаре Карпукове А.О рассмотрела уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя П.А.Кудрина и апелляционным жалобам осужденной Эшанкуловой Г.М., защитников Коробанова АН. и Бубновой Л.В. и на приговор Красноярского краевого суда от 03 марта 2017 года, по которому

Эшанкулова Г М осуждена по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 10 (десять) лет с ограничением свободы на 1 (один) год.

На время отбывания наказания в виде ограничения свободы Эшанкуловой установлены ограничения в виде запрета изменять постоянное место жительства и выезжать за пределы территории муниципального образования, в котором она будет проживать после отбывания лишения свободы, без согласия специализированного государственного органа осуществляющего надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, в который Эшанкуловой необходимо являться один раз в месяц для регистрации.

Местом отбывания наказания определена Эшанкуловой Г.М исправительная колония общего режима.

Назначена Эшанкуловой принудительная мера медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

Заслушав доклад судьи Ведерниковой ОН., выступление защитника адвоката Шевченко Е.М., поддержавшей доводы жалоб, мнение прокурора Модестовой А.А., полагавшей апелляционное представление удовлетворить а в остальном приговор оставить без изменения, Судебная коллегия

установила:

Эшанкулова Г.М. осуждена за убийство малолетнего Д

года рождения, заведомо для нее находящегося в беспомощном состоянии.

Преступление Эшанкуловой совершено 10 апреля 2016 года в г.

при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственного обвинителя П.А.Кудрина утверждает, что приговор является незаконным и подлежит изменению на основании пп. 2, 3 ст. 38915 УПК РФ, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. Указывает, что описательно мотивировочная часть обжалуемого приговора не содержит обоснования принятия судом решения о назначении Эшанкуловой Г.М. принудительной меры медицинского характера. Государственный обвинитель полагает, что предусмотренных уголовным законом обстоятельств, которые могли бы служить основанием для принятия решения о назначении Эшанкуловой Г.М принудительной меры медицинского характера, у суда не имелось и на этом основании просит изменить приговор - исключить назначение принудительной меры медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

В апелляционной жалобе осужденная Эшанкулова Г.М. считает назначенное наказание чрезмерно суровым и несправедливым, поскольку суд не учел аморального и противоправного поведения потерпевшего, его причастность к совершению насильственных действий сексуального характера в отношении ее малолетнего ребенка. Указывает, что умысла на причинение смерти не имела, одна воспитывает двоих детей, имеет мать инвалида 2 группы, относится к малочисленному коренному народу Севера который испытывает притеснения по национальному признаку. Считает выводы повторной психиатрической экспертизы предвзятыми, не соответствующими действительности, поскольку на выводы экспертов повлияла конфликтная ситуация с психологом, которой она заявляла отвод Просит приговор изменить, переквалифицировать ее действия на ст. 107 УК РФ. К жалобе прилагает справку о нахождении на диспансерном учете по контакту по туберкулезу.

В совместной жалобе защитники Коробанов А.Н. и Бубнова Л.В считают, что приговор является незаконным и необоснованным и подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. Полагают, что обвинение не доказало наличие прямого умысла на убийство потерпевшего, считают, что осужденная действовала в состоянии аффекта, что подпадает под признаки ст. 107 УК РФ. Ссылаются на исследованное в судебном заседании заключение первичной стационарной судебной комплексной психолого психиатрической экспертизы № от 17.05.2016 года (т.4 л.д.84-90), согласно которому в момент совершения преступления Эшанкулова находилась в состоянии аффекта, а также на оглашенные в суде протоколы допроса эксперта У (т.4 л.д.108), эксперта С (т.4 л.д.96-101), показания на предварительном следствии сына осужденной- К 1.08.2007 года рождения, подтвердившего факт совершения в отношении его действий насильственного характера, в том числе, при проведении психолого-психиатрической экспертизы (т.З л.д.116). Указывают, что несмотря на наличие в деле двух противоречащих друг другу заключений психолого-психиатрических экспертиз, суд эти противоречия не устранил, не указав мотивы, по которым отвергнул как недостоверное доказательство заключение экспертизы от 17.05.2016 года и немотивированно отклонил доводы защиты о том, что заключение от 07.09.2016 года является недопустимым доказательством; считают, что повторная экспертиза назначена необоснованно. Просят приговор изменить, переквалифицировать ее действия с ч.2 ст. 105 УК РФ на ст. 107 УК РФ.

В возражениях на доводы жалоб государственный обвинитель П.А.Кудрин приводит аргументы, в соответствии с которыми считает, что оснований для отмены или изменения приговора не имеется.

Изучив материалы дела, проверив и обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на них, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Виновность Эшанкуловой в совершении преступления, установленного приговором, подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, включая показания самой осужденной об обстоятельствах совершения преступления, данные в стадии предварительного расследования и в суде, исследованные в судебном заседании и подтвержденные самой осужденной; показания свидетелей протоколы следственных действий; заключения экспертов; другие доказательства, исследованные судом и изложенные в приговоре.

В судебном заседании Эшанкулова вину в содеянном признала частично, заявив, что убивать потерпевшего не собиралась, совершила преступление неумышленно, в состоянии аффекта.

Анализируя представленные доказательства, суд пришел к выводу о том, что показания Эшанкуловой Г.М. об обстоятельствах совершения преступления последовательны и достоверны, получены в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, ст. 51 Конституции Российской Федерации, и подтверждены рассмотренными в судебном заседании, доказательствами.

Так, показания Эшанкуловой в части локализации, механизма причинения телесных повреждений и убийства Д , согласуются с заключениями экспертов, а ее последующие действия, направленные на сокрытие следов преступления, подтверждаются показаниями свидетелей О иЭ .

При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, что совокупность изложенных в приговоре доказательств свидетельствует о том что в период с 15 часов 26 минут до 17 часов 22 минут 10 апреля 2016 года Эшанкулова Г.М. совершила убийство малолетнего Д

рождения, о возрасте которого ей было достоверно известно, который в силу своего возраста и физического развития не мог оказать ей сопротивление. Мотивом убийства Д явились внезапно возникшие в ходе ссоры неприязненные отношения.

Об умышленном характере действий Эшанкуловой свидетельствуют фактические обстоятельства содеянного, согласно которым Эшанкулова желая лишить жизни потерпевшего, перекрыла ему доступ кислорода, отчего наступила смерть Д Вывод суда о том, что данные действия Эшанкуловой свидетельствуют о прямом умысле на лишение жизни Д , является правильным.

В то же время, Судебная коллегия находит обоснованными доводы жалоб о том, что, несмотря на наличие в деле двух противоречащих друг другу заключений психолого-психиатрических экспертиз, суд эти противоречия не устранил, не указав мотивы, по которым отвергнул как недостоверное доказательство заключение экспертизы от 17.05.2016 года, а также не дал оценки иным, исследованным в судебном заседании доказательствам стороны защиты, включая: оглашенные в суде протоколы допроса эксперта У (т.4 л.д.108), эксперта С (т.4 л.д.96-101), показания на предварительном следствии сына осужденной- К 1.08.2007 года рождения, подтвердившего факт совершения в отношении его действий насильственного характера, в том числе, при проведении психолого-психиатрической экспертизы (т.З л.д. 116).

Исходя из положений пунктов 3, 4 части 1 статьи 305, пункта 2 статьи 307 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части приговора суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Согласно ч.1 ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным обоснованным и справедливым.

С учетом вышеизложенного Судебной коллегии необходимо принять решение о том, повлияло ли отсутствие в приговоре суда оценки ряда доказательств стороны защиты на вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора; является ли допущенное судом нарушении закона существенным, влекущим его отмену судом апелляционной инстанции подпадающим под действие ст. 389 17 УПК РФ, либо указанный недостаток описательно-мотивировочной части приговора может быть устранен в апелляционном судопроизводстве.

Изучив материалы дела, Судебная коллегия пришла к выводу о том, что отсутствие в приговоре суда оценки ряда доказательств стороны защиты исследованных в судебном заседании, не означает, что данные доказательства не были предметом анализа суда при постановлении приговора, поскольку все эти доказательства оглашались в судебном заседании и несомненно были приняты судом во внимание при постановлении приговора, вследствие чего, обжалуемый приговор следует признать постановленным на основе совокупности всех доказательств, как уличающих, так и оправдывающих подсудимого, что и требует закон.

Одновременно, Судебная коллегия приходит к выводу о необходимости восполнить недостатки описательно-мотивировочной части приговора путем самостоятельной оценки исследованных в суде первой инстанции доказательств, указанных в жалобах защитников осужденной, полагая, что такие действия суда апелляционной инстанции находятся в пределах предоставленных ему полномочий и направлены на осуществление справедливого судебного разбирательства в разумные сроки.

Прежде всего, Судебная коллегия считает необходимым дать оценку заключению первичной стационарной судебной комплексной психолого психиатрической экспертизы (т.4 л.д. 84-90), исследованному в суде первой инстанции, но не нашедшему отражения в приговоре, поскольку это имеет важное значение для проверки данной судом квалификации действий Эшанкуловой.

Согласно указанному выше заключению, у Эшанкуловой Г.М. в момент инкриминируемого ей деяния на фоне тревожно-мнительных черт характера в условиях длительной психотравмирующей ситуации в условиях ее усугубления разговором с потерпевшим возникла кратковременная аффективная реакция невротического уровня с гетероагрессивными действиями в отношении предполагаемого соучастника в насилии над ее сыном. Об этом свидетельствуют данные анамнеза и настоящего объективного обследования, выявивших у подэкспертной склонности к гиперсоциальному стилю поведения, сочетающемуся с фиксацией на субъективно значимых отрицательных переживаниях и некоторой аффективной ригидностью (в том числе и по результатам экспериментально психологического исследования), которые однако не носили болезненного характера, укладываясь в границы психической нормы, и не препятствовали удовлетворительной социальной адаптации. Вместе с тем на фоне подострого посттравматического стрессового расстройства невротического уровня сформировавшегося на фоне соматического неблагополучия (артериальная гипертензия, эпендимома), а также вышеуказанных присущих ей характерологических особенностей в виде повышенной склонности к тревожности и фиксации на отрицательно окрашенных личностно значимых переживаниях после известия о насилии над сыном, постоянных сверхценных опасений за его безопасность, бессонницы, в усугубившихся психотравмирующих условиях напоминания о насилии в разговоре с потерпевшим, который она восприняла как оскорбительный и унизительный для нее и сына, у подэкспертной возникла вышеуказанная кратковременная аффективная реакция невротического уровня, которая ограничивала ей способность в момент инкриминируемого ей деяния в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (в том числе и с учетом выявленной у нее эпендимомы так как наряду с достаточной оценкой ситуации, ожиданием возможных правовых санкций у подэкспертной был снижен волевой самоконтроль и прогностические возможности (т.е. она в момент совершения преступления не могла в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими). По своему психическому состоянию в настоящее время она может осознавать фактических характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать показания, защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. В случае осуждения она в силу особенностей ее психического состояния (подострое посттравматическое стрессовое расстройство невротического уровня) в связи с низким волевым самоконтролем, аффективными нарушениями и связанной с ними потенциальной общественной опасностью для себя (риск суицида нуждается в амбулаторном принудительном наблюдении и лечении у психиатра, соединенном с исполнением наказания (ч. 2 ст. 22, п. «в» ч. 1, ч. 2 ст. 97, ч. 2 ст. 99 УК РФ). Противопоказаний для лечения у нее нет.

Постановлением следователя от 13 июня 2016 года назначена повторная стационарная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза на том основании, что в заключении первичной стационарной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы в полном объеме не отражены сведения на поставленные в постановлении вопросы, в выводах экспертов имеются противоречия, что ставит под сомнение их обоснованность.

Постановление о назначении повторной экспертизы соответствует требованиям ч.2 ст.207 УПК РФ и оснований для признания заключения экспертов по результатам данной экспертизы недопустимым доказательством у суда не имелось.

В соответствии с заключением повторной стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы № от 07 сентября 2016 года, (т. 4 л.д. 119-131) у Эшанкуловой обнаруживается смешанное расстройство личности. В период инкриминируемого ей деяния на фоне психотравмирующей ситуации (убежденность в участии потерпевшего в сексуальном насилии над ее сыном) имело место усугубление свойственных ей патохарактерологических особенностей с возникновением в последующем личностной реакции, проявляющейся эксплозивной гетероагрессивнои формой реагирования с недостаточным волевым контролем над проявлениями агрессии, со снижением способности к осмыслению и конструктивному разрешению сложившейся ситуации, планированию своих поступков и прогнозированию их последствий, что не позволяло Эшанкуловой в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период относящийся к инкриминируемому ей деянию (ст. 22 УК РФ). По своему психическому состоянию в настоящее время Эшанкулова Г.М. может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания, понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, способна к самостоятельному совершению действий, направленных на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей, в том числе права на защиту. По своему психическому состоянию Эшанкулова не представляет опасности для себя и окружающих, в применении к ней принудительных мер медицинского характера не нуждается. Имеющееся у Эшанкуловой мелкое образование дна четвертого желудочка (эпиндемома) не проявляется какой-либо клинической симптоматикой, в том числе психическими нарушениями, и не могло оказать какое-либо влияние на ее поведение или способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период, относящийся к инкриминируемому ей деянию.

В заключении экспертов по результатам повторной экспертизы утверждается, что в ситуации совершения инкриминируемой Эшанкуловой правонарушения характер ее оценки происходящего (действий и высказываний потерпевшего) и специфика ответного (эмоционального и поведенческого) на него реагирования определялась ее личностными особенностями; свойственные Эшанкуловой индивидуально психологические особенности оказали существенное влияние на ее деятельность, ограничивали ее способность к контролю своих переживаний и сопровождающей их деятельности, а на фоне непосредственности отреагирования эмоций - ограничивали возможность целостной оценки и прогноза происходящего, последствий своих действий; в момент совершения инкриминируемого ей деяния в каком-либо экспертно-значимом эмоциональном состоянии, которое подпадает под экспертную категорию «аффект», она не находилась. В период, непосредственно предшествующий и на момент деликта динамика эмоциональных реакций Эшанкуловой характер ее переживаний и сопровождающей их деятельности не соответствовали картине, специфической для данного класса состояний Отсутствовали возникающие при аффекте и необходимые для его квалификации субъективно внезапные взрывного характера изменения психической деятельности со специфической феноменологией изменений сознания, восприятия и регуляции деятельности. Поведение Эшанкуловой в период, непосредственно после содеянного, а именно отсутствие у нее выраженных трудностей осмысления случившегося, понимание своей к нему причастности, а также характер ее отношения к содеянному свидетельствуют о более полной, чем при аффекте включенности Эшанкуловой в ситуацию совершения агрессивных действий. Характер реагирования и поведения Эшанкуловой в момент деликта не соответствует и динамике переживаний наблюдаемых при экспертной квалификации состояний «стресса растерянности». (Том № 4 л.д. 119-131).

Таким образом, в деле имеются два противоречащих друг другу заключения психолого-психиатрических экспертиз, в одном из которых (первичном) утверждается, что в момент преступления Эшанкулова находилась в состоянии аффекта, а в другом (повторном) - указывается об отсутствии у нее такого состояния.

Суд постановил приговор на основе заключения повторной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы.

По мнению Судебной коллегии, об обоснованности такого решения суда свидетельствуют следующие обстоятельства:

первичная экспертиза проводилась Красноярским краевым психоневрологическим диспансером, а повторная - Федеральным медицинским исследовательским центром психиатрии и наркологии имени В.П.Сербского Министерства здравоохранения Российской Федерации, то есть вышестоящим медицинским учреждением, компетенция сотрудников которого не вызывает сомнения;

- кроме того, в распоряжение экспертов, проводивших повторную экспертизу, предоставлялись все материалы уголовного дела, в том числе заключение первичной экспертизы, и оно подвергалось оценке;

- первичная экспертиза проводилась 3 недели ( с 26 апреля по 17 мая 2016 г.), а повторная - 1,5 месяца ( с 11 августа по 20 сентября 2016 г.), то есть более длительный период времени, что позволило экспертам более подробно изучить личность Эшанкуловой и прийти к обоснованным выводам о ее психическом состоянии в момент преступления.

Вопреки доводам стороны защиты суд первой инстанции обоснованно посчитал достоверным заключение повторной стационарной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы, так как оно в полной мере отвечает требованиям, предусмотренным ст. 204 УПК РФ. В ходе судебного следствия не установлено каких-либо предусмотренных законом оснований чтобы сомневаться в достоверности этого заключения.

Кроме того, оценивая повторное заключение как достоверное, суд правильно принял во внимание также поведение подсудимой при совершении убийства и после его совершения, во время сокрытия следов преступления.

Как установил суд, желая скрыть содеянное, Эшанкулова нашла сумку и полиэтиленовый пакет, связала А ноги, после чего поместила труп в пакет, а пакет в сумку. Для того чтобы вывезти данную сумку она вызвала такси, на котором приехала к дому брата на улице У Поскольку сумка порвалась она попросила брата дать ей какую-нибудь большую сумку, однако у него ее не оказалось и он дал ей большой мешок После чего она вызвала другой автомобиль такси, на котором приехала во двор дома на улице где бросила сумку с трупом Д в мусорный контейнер. Избавившись от трупа, Эшанкулова вернулась за сыном в О , и приехала с ним к себе домой. Сотовый телефон Д она выбросила в сугроб во дворе домов ул. О малолетнем возрасте Д она знала, так как ранее спрашивала об этом у своего сына.

С учетом вышеизложенного, Судебная коллегия приходит к выводу что поведение Эшанкуловой после совершения убийства потерпевшего, во время сокрытия следов преступления, носило весьма рациональный характер, что подтверждает обоснованность выводов повторной экспертизы о более полной, чем при аффекте включенности Эшанкуловой в ситуацию совершения агрессивных действий и отсутствии у нее в момент деликта переживаний, характерных для состояний «стресса, растерянности».

Иные доказательства стороны защиты, исследованные в судебном заседании, в том числе оглашенные в суде протоколы допросов экспертов участвовавших в проведении первичной экспертизы и давших пояснения по поставленным перед ними вопросам, в том числе, протоколы допросов эксперта У (т.4 л.д. 106- 108), эксперта С (т.4 л.д.96-101), а также справка ФКУЗ МСЧ ФСИН России, согласно которой у Эшанкуловой наблюдается реактивный депрессивный синдром, не опровергают достоверность и обоснованность выводов повторной экспертизы и не опровергают правомерность действий суда, положившего заключение данной экспертизы в основу приговора.

Показания на предварительном следствии сына осужденной- К 1.08.2007 года рождения, подтвердившего факт совершения в отношении его действий насильственного характера, в том числе, при проведении психолого-психиатрической экспертизы № от 23.05.2016 г. (т 3 л.д. 116- 118), также не свидетельствуют о нахождении осужденной в момент убийства в состоянии аффекта.

Кроме того, из материалов дела следует, что по сообщению Эшанкуловой следственными органами проводилась проверка, в ходе которой опрашивались указанные ею лица, и факт совершения действий сексуального характера в отношении К не подтвердился. По результатам проверки принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. (Том № 3 л.д. 122-124).

Юридическая оценка действий осужденной дана правильная.

При назначении наказания Эшанкуловой суд учел характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновной все характеризующие данные, из которых видно, что Эшанкулова характеризуются исключительно положительно.

Признание вины, явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, наличие малолетнего и несовершеннолетнего ребенка, состояние здоровья Эшанкуловой, суд в соответствии со ст. 61 УК РФ признал обстоятельствами, смягчающими наказание подсудимой.

Суд также учел, что мотивом совершения преступления послужило убеждение Эшанкуловой в причастности Д к совершению насильственных действий сексуального характера в отношении ее сына К Вместе с тем оснований для признания смягчающими обстоятельствами аморального и противоправного поведения Д вопреки доводам защиты, суд не установил, поскольку по результатам проведенной проверки факт совершения действий сексуального характера в отношении К не подтвердился. По результатам проверки принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела. (Том № 3 л.д. 122-124).

Обстоятельств, отягчающих наказание Эшанкуловой, суд не усмотрел а также не установил оснований для применения ст.64 УК РФ. Назначение осужденной наказания в виде реального лишения свободы также мотивировано в приговоре.

Принадлежность Эшанкуловой к малочисленному коренному народу Севера не дает оснований для дополнительного смягчения наказания назначенного за убийство малолетнего, поскольку это противоречит конституционному и общепризнанному принципу равенства всех перед законом и судом, независимо от пола, расы, национальности, языка происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, а также других обстоятельств.

В то же время приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

Согласно ст.22 УК РФ вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

В соответствии с ч.2 ст.97 УК РФ таким лицам принудительные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц.

Суд назначил Эшанкуловой принудительную меру медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

В обоснование своего решения суд сослался на выводы повторной психолого-психиатрической экспертизы.

В заключении повторной стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № от 07 сентября 2016 года указано, что у осужденной обнаруживается смешанное расстройство личности. В период инкриминируемого ей деяния на фоне психотравмирующей ситуации (убежденность в участии потерпевшего в сексуальном насилии над ее сыном) имело место усугубление свойственных ей патохарактерологических особенностей с возникновением в последующем личностной реакции, не позволявшей Эшанкуловой в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими (ст. 22 УК РФ).

В то же время, эксперты пришли к выводу, что по своему психическому состоянию в настоящее время Эшанкулова Г.М. может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания, понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, способна к самостоятельному совершению действий, направленных на реализацию своих процессуальных прав и обязанностей, в том числе права на защиту. По своему психическому состоянию Эшанкулова не представляет опасности для себя и окружающих, в применении к ней принудительных мер медицинского характера не нуждается.

Таким образом, решение суда в части назначения осужденной принудительной меры медицинского характера не отвечает требованиям ч.2 ст.97 УК РФ и предусмотренных уголовным законом обстоятельств, которые могли бы служить основанием для принятия такого решения у суда не имелось.

На этом основании приговор необходимо изменить: исключить назначение Эшанкуловой принудительной меры медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

I

13

С учетом изложенного, руководствуясь ст.38913, 38915, 38918, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, Судебная коллегия

определила приговор Красноярского краевого суда от 03 марта 2017 года в отношении Эшанкуловой Г М изменить:

исключить из приговора указание о назначении Эшанкуловой Г.М принудительной меры медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания наказания в виде лишения свободы.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий