Статья 1469 ГК РФ. Лицензионный договор о предоставлении права использования секрета производства (действующая редакция)

1. К лицензионному договору о предоставлении права использования секрета производства применяются общие нормы ст. ст. 1235 - 1238 ГК, а также общие положения об обязательствах (ст. ст. 307 - 419) и о договорах (ст. ст. 420 - 453), поскольку иное не установлено в нормах разд. VII ГК и не вытекает из содержания или характера исключительного права на секрет производства.

В зависимости от условий использования, предусмотренных договором, предоставляется исключительная или неисключительная лицензия. Причем термин "исключительная" не должен вводить в заблуждение относительно содержания предоставляемых по такой лицензии прав, с чем нередко еще сталкиваются на практике. Заключение любого лицензионного договора не влечет за собой переход исключительного права к лицензиату, что теперь прямо закреплено в Кодексе (п. 2 ст. 1235). При исключительной лицензии лицензиар в течение срока действия договора не может предоставить разрешение на использование того же объекта другим лицам. Во втором случае предоставление лицензии не ограничивает права лицензиата. Он может сам применять объект лицензии и предоставлять лицензии на этот же объект другим лицам.

2. В изъятие из общих правил заключения лицензионных договоров, согласно которым лицензионный договор относится к категории срочных договоров (п. 4 ст. 1235), в договоре о предоставлении права использования секрета производства не обязательно определять срок его действия.

3. Элементы лицензионного договора о передаче прав на секреты производства могут включаться в другие гражданско-правовые договоры: договор коммерческой концессии, договор на выполнение НИОКР, подряда, о создании акционерного общества. Права на секреты производства входят в комплекс исключительных прав, составляющих предмет договора коммерческой концессии (ст. 1027). Во всех договорах, предусматривающих предоставление разрешения на использование сведений, составляющих секрет производства, на пользователя должна быть возложена обязанность по соблюдению конфиденциальности. Для отдельных видов договоров такое условие прямо предусмотрено ГК (ст. ст. 727, 771, 1032).

4. До принятия части четвертой ГК в судебной практике возникали дела по спорам, связанным с квалификацией подобных лицензионных договоров. Предметом судебного разбирательства одного из таких дел <1> был спор между сторонами о квалификации договора, в соответствии с которыми лицензиар передавал лицензиату "материалы по ноу-хау - способ изготовления шипованной шины, ошипованного ленточного протектора для этой шины и шипа противоскольжения для этого протектора". Исследуя материалы дела, суд признал, что "переданные по договору материалы содержали "коммерческую информацию", права на которые были предоставлены лицензиатом лицензиару". Однако эта, бесспорно, правильная оценка предмета договора послужила основанием для сделанного судебными инстанциями явно неправильного вывода. Суд признал, что "заключенный 12 января 2000 года между М., П. и Х. лицензионный договор "О передаче ноу-хау" N 4 является договором коммерческой концессии" (это прямо противоречило ст. 1027 ГК, согласно которой объектом договора коммерческой концессии является комплекс исключительных прав). Решением суда оспариваемый истцами договор был признан недействительным в соответствии со ст. 168 ГК, поскольку сторонами договора коммерческой концессии могут быть лишь коммерческие организации либо индивидуальные предприниматели, а ответчик Х. таким статусом не обладала.

--------------------------------

<1> См.: Комментарий судебной практики. М., 2004. Вып. 10. С. 43.

5. Комментируемая глава не содержит (в отличие от норм о договоре коммерческой концессии) каких-либо ограничений в отношении правосубъектности обладателей исключительных прав на секреты производства. Между тем по этому поводу высказаны различные позиции, непосредственно затрагивающие такой существенный вопрос правоприменительной практики, как правомерность участия в договорах о распоряжении правами на секреты производства физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Так, по мнению А.П. Сергеева, субъектами права на коммерческую тайну (соответственно, на секрет производства) могут быть только лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью <1>. Этой же позиции придерживается В.О. Калятин, по мнению которого исключительное право на секрет производства "должно по общим правилам иметь субъектами лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью" <2>. При таком подходе физические лица, не являющиеся предпринимателями, лишаются возможности распорядиться принадлежащими им техническими или экономическими решениями, что, по нашему мнению, не имеет нормативного обоснования ни в ранее действующем, ни в новом законодательстве. Поэтому следует согласиться с В.А. Дозорцевым: "если секрет производства создан физическим лицом, оно и является первоначальным обладателем права. Это право может перейти другому лицу, допускается его переуступка и до создания объекта" <3>. Таким образом, надо признать, что различные способы осуществления коммерческой деятельности могут быть созданы не только в самой коммерческой организации, но и получены ею по договору со сторонними лицами. Очевидно также, что в качестве пользователя или вторичного правообладателя здесь всегда будет выступать предприниматель, заинтересованный в использовании ноу-хау в своей хозяйственной деятельности. А вот что касается первоначального обладателя определенных сведений (имеющих коммерческую ценность), которые могут заинтересовать такого предпринимателя, то им может быть и физическое лицо, нормативных препятствий к этому нет (ср., например, ст. 1478 Кодекса, согласно которой обладателем исключительных прав на товарный знак может быть юридическое лицо или индивидуальный предприниматель).

--------------------------------

<1> См.: Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 2006. С. 680.